28 февраля этого года исполняется 10 лет, как с нами нет Бориса Вячеславовича.
…Шел 2004 год. Я в ту пору была секретарем общества любителей Павловска. Уже вышли первые две книги из трех Бориса Вячеславовича: «Неизвестный Павловск». Сам он об этом говорил так: «Про Павловск написано мало книг. Более или менее фундаментальные три книги: Семеновского, Грузинского, Курбатова. У Тампоровского кое-что мелькает, поэтому, получалось, что моя книга стала популярной».
В это время Борис Вячеславович отошел от дел, поскольку потерял зрение, работая в архивах долгое время. Я решила во что бы то ни стало познакомиться с этим замечательным человеком. Привела меня в его санкт-петербургскую квартиру и представила сотрудница Павловского краеведческого музея Сафонова Т.К. В результате этих посещений, были записаны три кассеты. Из этого материала я черпаю сведения и пишу статьи под названием «Беседы с Янушем».
Эта статья посвящена Тярлево. В период, охваченный Янушем в первой книге с 1777 по 1917 город Павловск, парк и Тярлево входили в состав великокняжеской, а затем императорской, принадлежащей Павлу I и Марии Федоровне, его супруге. Таким образом, в этих книгах повествуется и о Тярлево.
О.П. Что означает слово «весь»?
Б.В. Это деревня, небольшой населенный пункт. В конце Нововестинской улицы, находящейся в Тярлево, располагалась деревня Новые Веси, а дальше – деревня Липицы. Ну, конечно, в войну все селения были уничтожены, там сейчас новые постройки.
О.П. Мне нравится улица Круг в Глазово.
Б.В. Да, улица Круг. Но там проект Росси осуществлен не был. Об этом даже писали историки, а некоторые утверждали, что был осуществлен проект архитектора Данини. Я потом эти дачи, ничего такого выдающегося в них не было. Деревянные обычные дачи, с верандочками. Мы с женой Аней, когда у нас сын Слава маленький был, снимали дачу на Круговой улице. Хозяйку не помню. Мы там жили на втором этаже. На чердаке, по сути дела, находилась наша комната. Когда хозяйка продала дачу, мы стали снимать другую дачу, дальше по Круговой улице, как раз рядом с тем местом, где потом построил свою дачу Гутцайт. Жили два года на этой даче.
О.П. Какие у Вас по городу были экскурсии?
Б.В. По городу у меня было несколько экскурсий. Одна из них называлась «Большая звезда». Мы ее начинали от ворот против вокзала. Шли по дорожке Красного Молодца к круглому залу. Потом шли в сторону Тярлево. Там я рассказывал о тярлевском стадионе. Мы шли до ворот, что выходят в сторону Глазово.
О.П. Где церковь?
Б.В. Да. Я рассказывал о церкви, и шли к ферме. Возвращались по дорожке Красного Солнца, которая шла между прудов, или вдоль Новомалейного пруда до места, где было новое шале и Остров Любви выходили к Елизаветину павильону. Оттуда к домику Бодэ. Потом по ботанической аллее – к прудам. Потом ботанический пруд, и выходили к старому шале. У бывшего вокзала экскурсия заканчивалась.
О.П. Борис Вячеславович, что Вы знаете о церкви в Тярлево, и что Вы слышали о книге Михаила Юрьевича Мещанинова «Храмы Царского Села, Павловска и их ближайших окрестностей».
Б.В. Да, есть такая книга Мещанинова. Мы с ним знакомы. Книжка вышла лет пять тому назад. Михаил Юрьевич живет в Колпино, и вот он написал книгу. У В.И. Горбачевой, директора Павловского краеведческого музея, эта книга есть. В это книге Михаил Юрьевич много писал про церковь Преображения Господня в Тярлево. Он много работал в архивах. Этот человек – надежный. Поэтому вполне можно пользоваться этими материалами.
О.П. Вы встречались с Ольгой Форш?
Б.В. Я могу сказать следующее. В то время моему сыну был год. Это был 1969 год, лето. Мы жили на даче в Тярлево, на Новой улице. На этой же улице, только в глубине, не на красной линии, была дача Ольги Форш. Тогда она была еще жива, но уже не ходила. Ее по улице возили в инвалидной коляске. Лично с ней я знаком не был, видел два-три раза, как ее везли. Вот и все. Потом, в 1961 году, она умерла, и мне говорили, что дача стала собственностью ее потомков.
О.П. Сейчас домиком владеет ее внучка, полная тезка, Ольга Дмитриевна Форш.
Б.В. Ну вот, значит, до сих пор владеют дачей.
О.П. Как Вы проводили свободное время?
Б.В. У нас были велосипеды, и мы много ездили по пригородам. Я очень хорошо знаю окрестности Павловска, я много где бывал, где жители Павловска не бывали никогда. Вспоминаю такой эпизод: мы как-то вечером катались по парку с отцом и его другом, Григорием Ивановичем Нечаевым. Мы подъехали к Сосновой аллее, что идет от круга больших берез к опушке, и увидели раскинувшийся огромный цыганский табор. Горели костры, паслись кони. Когда мы подъехали ближе, к нам подошли несколько человек цыган, и попросили закурить. Папа тогда курил. Он дал папироски, они закурили и пригласили пить чай. Пили они из консервных банок, а папа у меня был страшно брезгливый. Конечно же он не стал пить. Мы поблагодарили, и уехали. Картина прямо сказочная. Горят костры, летят искры, колышутся тени от деревьев и кустов. Пасутся лошади, стоят кибитки, повозки, телеги. Мы отъехали и продолжали любоваться этой красивой картиной, а потом уехали домой. А через несколько дней, мы еще раз подъезжали туда, но близко не подходили, любовались издали. Очень интересная, таинственная картина.
О.П. Что у Вас были за велосипеды? Трофейные, наверно?
Б.В. Нет, отец был военный, а военным до войны 1941-1945 года продавали велосипеды несколько дешевле, чем гражданским. До войны велосипеды были редкость, их трудно было достать и дорого стоили. Это пензенские велосипеды. Георгий Иванович тоже купил. У нас на чердаке валялись запчасти, принадлежавшие маминому брату, Константину. Он работал киномехаником в павловском театре, построенном А.Л. Бенуа. Папа, с разрешения Константина, из этих кусков собрал дамский велосипед. Но на нем ездила не мама, а я. Много ездили по окрестностям, видели много деревень. У моей мамы была знакомая, финка, Марьюшка, тогда говорили «чухонка». У нее в деревне Ладога был большой добротный дом. Финны были очень разные: были и грязнули, а были очень чистоплотные. Вот эта Марьюшка была очень чистоплотная. Приезжали к ней, велосипеды ставили у нее, а сами шли в лес за грибами. Набирали грибов, возвращались. Она давала молоко с хлебом, ну, конечно, не бесплатно. Потом ехали домой.
О.П. Вам приходилось кататься на вейках?
Б.В. В краеведческом музее города Павловска хранятся мои воспоминания, где я писал том, что мамина младшая сестра Серафима любила возиться с маленькими, а я был маленький, а она школьница. Она вместе со своими подругами меня везде и таскала. Помню, весной мы по павловскому парку катались. Вейки были украшены цветными лоскутками и лентами.
Veikko – по-фински – друг, товарищ. Позже название с возниц перешло на сами сани (прим. О.П.)
У чухонцев был такой промысел. Они приезжали из близлежащих деревень на санях, и катали детишек. За это платили деньги, но тогда это недорого стоило. У меня есть фото: я с Серафимой, маленький совсем, сижу рядом. На ней была шляпа.
О.П. Что можете сказать о дачной жизни в то время?
Б.В. Тишина. Машин, конечно, в помине не было. Вспоминается темная ночь, а из глубины памяти всплывает такая картина: до сих пор как вспомню, так на сердце становится тепло. Опять мне видятся дачки, дачники, открытые окна. Музыка, иногда голоса, звуки посуды. Кстати, во второй книге я привел стихотворение А. Плещеева «Дачки». Я где-то прочитал, что это стихотворение считается не очень качественным. Но на меня оно произвело сильное впечатление, и я вспомнил этот довоенный тихий вечер, и это стихотворение не мог не поместить.
Люблю я вас, дачки! Идешь себе ночью,
А окна, балконы отворены все,
И звук фортепьяно оттуда несется,
И льются напевы в ночной тишине.
…А ночь так свежа и ясна,
И розами пахнет. И светит луна.
…Борис Вячеславович очень радовался, когда появился Павловский краеведческий музей, очень жаль, что он не дожил, иначе бы он бы порадовался, что в Тярлево тоже есть краеведческий музей.
О.П. Гончарова, экскурсовод Тярлевского Творческого-краеведческого музея.
Февраль, 2016
