Телефон: +7 (921) 9026855         E-mail: 9026855@mail.ru
Главная » Жители » Жители Тярлево » Чукур Павел Петрович

Чукур Павел Петрович

Отец Павла Петровича 
Чукур Петр Андреевич  (1867)по Латышски (Pēteris   Indriķis Čukurs)
Дата рождения: 1867 г.
Место рождения: Псковская обл., Новосельский р-н, д.Новоселье
Пол: мужчина
Национальность: латыш
Профессия / место работы: крестьянин-единоличник
Место проживания: Псковская обл., Новосельский р-н, д.Новоселье
Мера пресечения: арестован
Дата ареста: 2 января 1931 г.
Обвинение: по ст. 58-7-10 УК РСФСР
Осуждение: 18 июня 1931 г.
Осудивший орган: тройка при ПП ОГПУ в ЛВО
Статья: 58, п. 7-10 УК РСФСР
Приговор: выселение - Мурманская обл., Кировский р-н
Дата реабилитации: 3 апреля 1989 г.
Реабилитирующий орган: прокуратурой Мурманской обл.
Архивное дело: Ф.51 оп.3Т д. 18
Источники данных: БД "Жертвы политического террора в СССР"; Книга памяти Псковской обл.

Чукур Павел Петрович родился 22 апреля 1912 г. на небольшом хуторе в 5 км от станции Новоселье Соседенской волости Лужского уезда Санкт-Петербургской губернии (ныне – Новосельский район Псковской области) в семье крестьянина Петра Чукура. Мать, Эмилия, в детстве имела фамилию Шиллинг. У её отца в селе Цапельки в 50 км от Пскова была собственная мельница. Хозяйство у Чукуров было крепкое, ухоженное, на 50 десятинах земли. Естественно, семью раскулачили, после чего 20-летний Павел уехал в Мурманск и поступил работать на небольшой тральщик (рыболовецкое судно). В это же время он встретил свою любовь – будущую жену – Параскеву Георгиевну Бабинину (1912 года рожд.). Свадьбу сыграли в 1932 г. Её родители, Георгий и Александра (в девичестве – Сапегина), жили очень дружно и исправно содержали своё середняцкое хозяйство. Семья раскулачена не была, но учиться в высших учебных заведениях было запрещено. Поэтому Прасковья закончила фармацевтический техникум в Ленинграде и по распределению была направлена в Мурманск, где стала работать в аптеке провизором.

В 1935 г. стали набирать команду на ледокол «Красин» – брали молодёжь, крепких и сильных парней, чтобы создать на судне молодёжный образцовый экипаж. Павла взяли машинистом 1 класса. С апреля 1935 г. он был в составе этого экипажа. В походах 1937–1939 гг. он уже занимал должность 3-го, затем 2-го механика. Параллельно заочно окончил морской техникум. Старший механик был уже пожилой, и со временем, в 1940 г., Павел Петрович заменил его.

О легендарном прославленном ледоколе следует сказать особо. Ледокол «Святогор» был построен по приказу морского министра И.К. Григоровича на верфи W. G. Armstrong, Whitworth & Co. Ltd. в г. Ньюкасл-апон-Тайн в Великобритании. Спущен на воду в 1916 г., введён в эксплуатацию в 1917 г. На протяжении нескольких десятилетий был самым мощным арктическим ледоколом в мире. В 1918 г. в ходе интервенции было принято решение затопить на мелководье близ устья реки Чижовки в месте её впадения в Северную Двину ледокол «Святогор» и ещё два судна, с тем чтобы преградить путь врагу в Архангельск. Но это было напрасно, город был взят, а «Святогор» поднят с мелководья и вскоре переведёен в Англию. До 1921 г. судно принадлежало Великобритании. В 1921 г. начались хлопоты по возвращению «Святогора» в страну Советов. К декабрю 1921 г. ледокол был выкуплен при содействии советского торгпреда в Великобритании Л.Б. Красина и известного кораблестроителя А.Н. Крылова. После смерти в 1926 г. Л.Б. Красина было принято решение о переименовании судна в его честь, что и произошло в следующем, 1927 г.

Вскоре ледокол прославился на весь мир. В 1928 г. при возвращении с Северного полюса потерпел катастрофу дирижабль «Италия». Генерал Умберто Нобиле вместе с оставшимися в живых членами экспедиции оказался среди льдов. Из всех судов, посланных на выручку, лишь «Красин» смог добраться до потерпевших и спасти их. Об этом режиссёром М.К. Калатозовым был снят фильм «Красная палатка». На обратном пути «Красин» оказал помощь германскому пассажирскому судну «Монте Сервантес» с 1500 пассажирами на борту, которое получило пробоину, столкнувшись с айсбергом. За этот героический поход ледокол был награждён орденом Трудового Красного Знамени.

И вот настал момент, когда мой герой и пароход стали жить одной судьбой.

Когда началась Великая Отечественная война, ледокол находился в бухте Провидения на Чукотке в ожидании очередной арктической навигации. «Красин» был вынужден совершить переход через Тихий и Атлантический океаны в Западный сектор Арктики. Он был вооружён и принял участие в составе конвоя PQ-15 из Исландии и Великобритании в Мурманск. Путь конвоев пролегал мимо берегов Норвегии, где базировались немецкие подводные лодки и находились аэродромы немецкой авиации. История полярных конвоев – одна из самых героических и трагических страниц истории Второй мировой войны. После перехода последовала будничная, но опасная работа в охваченной войной Арктике. За одним из караванов, ведомых «Красиным», охотился немецкий «карманный» линкор «Адмирал Шеер». И лишь чудо спасло ледокол и его конвой от встречи с ним.

После войны ледокол продолжал трудиться в Арктике. В 1950-х гг. «Красин» прошёл капитальный ремонт и модернизацию на верфи в ГДР. Как ледокол пароход работал до 1972 г., с конца 1980-х гг. стало музеем. Сейчас место стоянки ледокола-музея – набережная Лейтенанта Шмидта у Горного университета в Санкт-Петербурге. В настоящее время музейное судно является филиалом Калининградского Музея Мирового океана Министерства культуры РФ.

Но вернёмся к судьбе нашего героя. Всё войну Павел Петрович находился на «Красине». С воем и грохотом летит самолёт с торпедой и пикирует на ледокол, но на него направлены зенитки, установленные на борту. И тут решают доли секунды, кто кого, то есть постоянно приходилось быть на чеку. Если какое-нибудь судно торпедировалось противником, и моряки оказывались в ледяной воде, спасти их было практически невозможно. Если в конце каравана было судно с низкими бортами, то с него сбрасывались тросы до уровня воды для спасения. Успеешь ухватить, сумеешь удержаться – останешься жить. Караван останавливаться не должен. Вот таким был закон военного времени, ведь караваны везли вооружение, боеприпасы, продовольствие, медикаменты и прочее.

Во время одного из налётов Павел Петрович был ранен в ногу осколком разорвавшейся бомбы, начинённой фосфором. Рана была пустяковая – царапина осколком, лечить не стали. А всех, кто был серьёзно ранен, лечили на сопровождающем английском военном корабле, и в результате у всех всё прошло без последствий. А у Павла Петровича эта неприятность осталась на всю жизнь: рана то открывалась, то затягивалась.

Бомбёжки были частыми, все были на нервах, папиросы выкуривали за один вдох. Да, выстроить новые суда было трудно, но ещё труднее было набрать экипажи, которые были интернациональными, состояли из добровольцев, учитывая службы в таких нечеловеческих условиях военного времени.

Павел Петрович был награждён двумя орденами: «Красной Звезды» и «Трудового Красного Знамени».

А сейчас возьмём в руки газету «Восточная Арктика», орган Владивостокского политотдела Севморпути. Там приведены сведения о передовиках предоктябрьского соцсоревнования по выполнению плана арктической навигации по судну капитана Маркова (так в годы войны на страницах прессы именовался «Красин»). На эту своеобразную Доску почёта было занесено имя старшего механика П.П. Чукура: он был назван стахановцем военного времени за работу в 19443 г. и перевыполнение предоктябрьских обязательств.

Иван Дмитриевич Папанин написал книгу воспоминаний о военных годах под названием «Лёд и пламень». Откроем книгу на странице 85: «Летом 1942 года в Арктике была успешно проведена экспедиция особого назначения под условным названием “ЭОН-18”. Государственный Комитет Обороны СССР принял решение провести из Тихого океана в Кольский залив Северным морским путём лидер “Баку” и три эскадренных миноносца для усиления Северного флота. Проводка была возложена на Главсевморпути. “ЭОН-18” осуществлялась секретно <…> Все 10 дней перехода не переставали греметь орудия. Конвой беспрерывно атаковали фашистские подлодки и самолёты. Свободные от вахты моряки – члены экипажа ледокола – в минуты передышек ложились спать одетыми у орудий и пулемётов <…> В непрерывных и ожесточённых боях все моряки орденоносного “Красина” держались с беспримерной отвагой и мужеством <…>Старший механик Павел Петрович Чукур, который тоже в своё время пришёл на корабль по комсомольскому набору, во время самого интенсивного огня находился в машинном отделении и работал, подавая пример машинистам и кочегарам».

Но не только писал о Павле Петровиче, писал и он сам. Причём делал это так ярко, образно и занимательно, что, если бы он не был связан с морем, то непременно бы стал литератором. Отпечатанные на машинке воспоминания Павла Петровича хранятся в фондах Музея Морского флота Дальневосточного морского пароходства, одна из редакций сохраняется в научном архиве филиала Музея Мирового океана – «Ледокол «Красин». Это 30 листом под общим названием «Зимовка “Красина” 1937–1938 гг.» Они посвящены нелёгким будням: «Покидают борт представители пароходства. Уходят жёны и дети. Уходят портовые власти. На душе немного грустно, потому что от весны и лета от семьи и друзей уходят в холодную Арктику минимум на полгода».

Воспоминания Павла Петровича о красинцах-парашютистах (1977 г.) хранятся в фондах Музея Морского флота Дальневосточного морского пароходства. Эта небольшая статья занимательно, с общим психологическим рисунком повествует о том, как в 1936 г. на «Красине» был создан кружок парашютистов (32 члена команды), как совершались прыжки с парашютом, и как первым арктическим парашютистам было страшно.

Война закончилась, настали мирные дни. После войны Павел Петрович работал на других ледоколах, а в 1947 г. стал трудиться на ледоколе «Ермак». Перешёл на сушу он в 1954 г. и поступил на работу в Ленинградский центральный институт морского флота. Был начальником одной из мастерских при научной лаборатории, которая разрабатывала узлы и детали для судов. После изготовления новые детали испытывались. П.П. Чукур работал в институте до самой смерти (1995 г.).

После войны семья переехала из Владивостока в Ленинград и остановилась у сестры Павла Петровича Анны Петровны Чукур на проспекте Стачек. Стали думать, как бы получить собственное жильё.

Ещё до войны в Тярлево жил двоюродный брат Павла Петровича по материнской линии Борис Альфредович Шиллинг, он был женат на одной из трёх сестёр Константиновых – Евдокии Александровне. Участок, на котором жила семья, был окружён улицами Большой, Московской и Безымянным переулком. После войны Борис и Евдокия вернулись в Тярлево и нашли на участке одни руины. А на углу Водопроводной и Музыкальной улиц уцелели два деревянных жактовских дома, и семья поселилась в одном из них. Позже, в 1960-е гг., дома снесут, а жителей переселят в Пушкин.

Когда Павел Петрович обратился к местным властям с желанием здесь остановиться, ему, герою-фронтовику, предложили несколько вариантов. Он выбрал тот, где до войны жил его двоюродный брат, т.е. угол Большой и Московской улиц в Тярлево. И вот, в 1949 г., на месте остатков четырёх сгоревших домов на участке был выстроен новый, кирпичный. Позже к этому дому был пристроен ещё один объём, но не завершён и в таком виде с частью участка был продан.

Обзавелись хозяйством: коза, куры, естественно, сторож и друг – собака и хозяйка дома – кошка. В это время старшему сыну Вадиму было 9 лет, а его сестрёнке Ирочке 3 годика. Павел Петрович, наш морской романтик, обозревая окрестности Ленинграда в районе Сусанино около живописного озера, в захолустье, обнаружил очаровательную бревенчатую избушку. И так ему захотелось пожить с семьёй среди этой красоты! Но проза жизни опустила его на землю. Он подолгу был в море, а жена одна с детишками, а в округе ни школы, ни магазинов. И эту мечту пришлось оставить.

Жена, Прасковья Георгиевна, работала в аптечном киоске в местной амбулатории, которая находилась на той же Московской улице. Сначала амбулатория находилась в здании сельсовета, который располагался рядом на той же улице, но потом в 1968 г. построили для неё специальное отдельное здание – одноэтажное, из белого кирпича.

Параскева Георгиевна дружила с Воротниковыми – Виктором Иннокентьевичем и Александрой Абрамовной. Семьи были знакомы ещё по Дальнему Востоку. Воротниковы жили на Музыкальной улице. Их дочь и зять Смирновы – Вероника Викторовна и Василий Николаевич – прошли всю войну в 16-й воздушной армии. Вероника Викторовна тоже работала в амбулатории, была зубным врачом.

Поскольку холодильников не было, а амбулатории постоянно требовался лёд, около здания существовала гора льда, засыпанная опилками – так лёд долго не таял. Лёд весной выпиливали в Колонистском пруду в г. Пушкине.

Вадим учился в начальной школе на Луговой улице, а в 5-м классе пошёл в 63-ю Павловскую школу (в конце Конюшенной улицы). В свободной от учёбы время и зимой, и летом было большое разнообразие занятий и игр. Зимой ходили на каток, который заливали на стадионе Павловского парка, катались на лыжах по парку. Когда изрядно замерзал Гуммолосаровский ручей, то катались на его льду. Раньше и ручей был шире, и морозы были крепче. Везде в районе Гуммолосаровского ручья были горки и спуски с трамплинчиками. По этим неровностям носились и на лыжах, и на финских санях. Летом купались в оттаявших парковых водоёмах. Все парковые водоёмы, близлежащие к Тярлево, были усеяны отдыхающими. А сейчас все они покрыты толстым слоем ряски. В 1950 г. на ручье делали запруды рядом с мостом через Большую улицу, чтобы можно было купаться. Играли в футбол, волейбол, лапту. 17-летний Вадим дружил со своим одноклассником, павловчанином Толей Егоровым (он затем работал стеклодувом в Оптическом институте). Они садились на велосипеды и совершали ежедневные длительные прогулки по парку и ближайшим окрестностям. Знали в парке каждую тропинку, каждый укромный уголок. В то время Елизаветинский павильон был в хорошем состоянии, хотя его никто не охранял: были целыми росписи плафона, паркет. Позже Вадим Павлович на велосипеде посетил города: Львов, Ужгород, Вологду, Череповец и другие, всю Прибалтику, Закарпатье, Крым – иными словами, исколесил на своём железном друге всю Европейскую часть СССР. Он и сейчас с велосипедом не расстаётся. В Тярлево у Вадима тоже был друг – Равиль Шафеев. Они дружат и сейчас.

Через Московскую улицу от дома Чукуров на углу с Большой стоял выгоревший с войны кирпичный дом – одна коробка от него осталась. В 1949 г. он ещё не был восстановлен, но когда его восстановили, там устроили артель по выпуску ниток мулине. Канализации в Тярлево не было (как нет и сейчас), и поэтому ручей тёк то красным, то синим цветом в зависимости от того, в какой цвет красили нитки. Это безобразие прекратилось после того, как в этом доме было налажено производство кожгалантереи.

Здание сельсовета было с мансардой, и в себя много чего вмещало. Там была почта, кинозал, амбулатория. В мансарде жил с семьёй главбух Френкель. Он работал на предприятии по переработке вторсырья, которое находилось в здании бывшей церкви Преображения Господня. Она была построена в Тярлево к 300-летию Дома Романовых в 1914 г. На предприятие свозили отходы от ткацких фабрик. Из отходов делали набивку для мебели и многое другое. Работники этого производства таскали куски материала и шили лоскутные одеяла и маленькие вещички для дома. Кстати, за это могли посадить в тюрьму, но никого это не останавливало.

В кинозале демонстрировались фильмы с перерывами, поскольку был один кинопроектор. Смотрели фильмы «Тарзан», «Кубанские казаки». Когда наступало время выборов, сюда устремлялись со всех сторон люди на машинах, лошадях, пешком. Это было событие, это был праздник. Громко играла музыка, был буфет, люди старались одеться понаряднее, здесь встречались со знакомыми и родственниками, которых за суетой давно не видели.

Подросшая сестрёнка Ира (1946–1997) до 4-го класса ходила в ту же начальную школу, что и брат, заканчивала обучение в средней школе в Павловске. Поступила в Строительный институт в Ленинграде и устроилась работать в ЖЭК. В советское время это была единственная структура, которая обеспечивала своих сотрудников жильём. Правда, пока те работали в ней. Потом она вышла замуж за Станислава Лякушина и ушла жить к нему. У них в 1970 г. родился сын Олег. У Олега сыновья Константин и Фёдор и дочь Ольга.

В 1973 г. умерла от инсульта верная подруга жизни Параскева Георгиевна. Похоронили её на Павловском кладбище. Погоревав, Павел Петрович женился вторично и уехал жить в Ленинград. Ему, как участнику войны, от работы дали квартиру. Но на нём числился тярлевский дом. И, чтобы получить жильё, он отписал дом сыну Вадиму. Павел Петрович был оптимистом, любил пошутить и разыгрывать знакомых и незнакомых. Но розыгрыши были добрыми. Он прожил довольно долгую (83 года), активную жизнь. Завещал себя похоронить в колумбарии крематория после сожжения, что и было исполнено.

Когда его сыну Вадиму (род. в 1940 г.) пришло время получать паспорт, его спросили, какую национальность он выбирает: мать была русской, а отец – Павел Петрович Чукур (по-латышски «Чукурс», что в переводе означает «фронтон») был латышом. Вадим выбрал национальность «русский», так как в Латвии не жил и языка не знал.

Вадим не сразу нашёл своё место в жизни. Пробовал учиться в институте, поступил в университет на механико-математический факультет – понял, что это ему не нужно, и ушёл с 3-го курса. Работал дежурным электриком сутки через трое в Химическом институте на Васильевском острове, затем перешёл работать в ЛЭТИ. Там он подружился с коллегой-электриком – двоюродным племянником Андрея Андреевича Оля, русского советского архитектора, преподавателя, профессора, автора проектов многих зданий в Ленинграде и других городах, восстанавливавшего Петродворец. Самая известная из его работ – «Большой дом» на Литейном проспекте (в соавторстве). Племянника звали Андрей, фамилия такая же – Оль. Андрей принёс уникальную и интересную вещь – карту, фрагментарно наклеенную на матерчатую основу и складывающуюся в один объём. Это была карта Павловска и его окрестностей, составленная в 1878 г. Карта качественно выполнена, на ней подробно прорисован каждый изгиб местности, каждый сарайчик. Естественно, на карте были и Тярлево, и Глазово. План Павловска был выполнен хромолитографическим способом, т.е. был цветным. Карта была выполнена при Военном топографическом отделении Главного штаба. Вадим Павлович скопировал эту карту, правда, в чёрно-белом варианте, а позже любезно предоставил её нам для копирования. Сейчас эта копия находится в Тярлевском краеведческом музее.

Вадим Павлович при выходе на пенсию работу не оставил и работал до 2010 г. всегда интересовался историей родного края. В 1984 г. случился пожар. Сгорело немного, но, чтобы залить огонь, пожарные снесли шиферную крышу, и дом В.П. Чукура стал нежилым, в огне сгинул семейный архив. Долгое время дом не удавалось восстановить, и пришлось некоторое время пожить рядом, в бане.

С первой женой Еленой Дмитриевной Грековой (род. в 1948 г.) Вадим Павлович прожил 23 года, а в 1995 г. она трагически погибла. Она работала экскурсоводом в Павловском дворце. Родилась в Павловске, на улице Островского. Там стояли два деревянных двухэтажных дома, в которых жили сотрудники Павловского дворца. Дальше был Дом пионеров, сейчас там берёзки. Теперь этой улицы нет, а один из домов остался. Поясню, как найти это место. Если идти от вокзала за чугунные ворота, то слева за изгородью парка мы увидим дома. Дело в том, что изгородь парка появилась позже и отсекла часть территории города Павловска. Её родители были в команде легендарного директора Павловского дворца Анны Ивановны Зеленовой. Мать, Надежда Григорьевна, была научным сотрудником музея, а отец – Дмитрий Иванович Греков, инженер, вёл работы по восстановлению всех основных конструкций дворца первой стадии его реставрации после войны. В то время Анна Ивановна помогала людям, отверженным Советской властью. Дмитрий Иванович, как сын врага народа (офицера царской армии) был сослан в Азию, и Анне Ивановне удалось затребовать его как ценного работника. Она написала в том числе и о нём: «Титанический труд по восстановлению дворца взяли на свои плечи подлинные энтузиасты. Без их самоотверженности, беззаветной преданности делу многое в музее и сегодня было бы мертво». Это в полной мере относится и к ней самой.

В 2009 г. Вадим Павлович женился во второй раз. После совместно прожитых шести лет его жена умерла. Сейчас Вадим Павлович живёт один. Наталья Владимировна Малышева (род. в 1953 г.) была интересным человеком. приехала в Ленинград из Казани, где окончила университет. Доктор биологических наук, изучала в Павловском парке лишайники. Летом 2002 г. её удалось поработать в гербарииХельсингского университета с образцами лишайноков, собранных в Санкт-Петербурге. Среди них наибольший интерес представляют лишайники, собранные в 1798–1799 гг. в основном в Павловске известным ботаником Х.Х. Стевеном (Chr. Steven) (1781–1863). Это наиболее старые из известных на сегодняшний день сохранившихся образцов, собранных в городе и его ближайших окрестностях. Собранные более, чем 200 лет назад, они хорошо сохранились. Период сбора этих материалов совпал со временем завершения формирования императорской загородной резиденции его основательницей императрицей Марией Фёдоровной, супругой Павла I. Вполне возможно, что Стивен был представлен Марии Фёдоровне, и она привечала его в своих владениях.

Кроме того, Наталья Владимировна работала в Ботаническом институте Академии наук, была ответственным секретарём в редакции журнала «Ботаника». Вместе с Вадимом Павловичем они изучали родной край, ходили на краеведческие встречи и мероприятия.

Не перестаёшь удивляться, что в таком небольшом посёлке как Тярлево, живёт такое множество замечательных людей, судьбы которых тесно связаны со славной и героической историей нашей Родины.

 

30 апреля 2018 г.

Экскурсовод Тярлевского краеведческого музея

Гончарова Ольга Пет