Марина Николаевна Зибрина
В Марине Николаевне сразу заметны стать, красота и достоинство. Видно, что она не из простых. И действительно, дед ее деда по линии матери имел свое пароходство. Его внук (и дед Марины), Михаил Андреевич Шахов, работал у него, пока не женился на Вере Александровне Дедовой. Свадьбу сыграли в 1913 году на родине жениха, в Усть-Ижоре, пышно и с размахом. Так как шлейф подвенечного платья невесты был очень длинным, коврами устлали весь путь от сельской церкви Александра Невского до дома Шаховых. Сам дом был двухэтажным, красного кирпича. Сейчас здание принадлежит муниципальному совету. Рядом с церковью Александра-Невского по-прежнему находится фамильное захоронение семьи.
В семейном архиве сохранилась фотография группы сотрудников пароходства на фоне пристани с вывеской «Румянцевская пристань. Буксировка пароходов». Речь идет о пристани у Румянцевского сада на Васильевском острове. Третий слева во втором ряду – Михаил Андреевич Шахов. Четвертый слева в первом ряду – его дедушка.
Родители Веры Александровны, бабушки Марины, были потомками первых жителей Рыбацкого. В 1716 году Петр I приказал поселить у впадения в Неву реки Славянки несколько сотен крестьянских семей из приокских сел, задачей их было снабжать город рыбой. Новую слободу назвали Рыбацкой. Сегодня это один из районов Петербурга. Отец Веры Александровны была из рода Дедовых, мать – из семьи Чирковых. В спорах с дедом, когда таковые случались, бабушка говорила, что ее род богаче и что за нее многие сватались, а приданого за ней было – пуховые стеганые одеяла, подушки, простыни из шелка «либерти».
Вскоре после женитьбы Михаил Андреевич и Вера Александровна переехали в столицу (современный адрес их дома - 4-я Советская, 39). Михаил Андреевич основал свое дело – извоз. В конюшнях (которые, по семейным преданиям, находились на Тележной улице) рядом с извозчичьими стояли и скаковые лошади, участвовавшие в бегах. На снимке из семейного альбома – лошадь, запряженная в повозку с двумя большими колесами. В повозке сидят Михаил Андреевич и Вера Александровна. Они собрались ехать в Усть-Ижору, а пока стоят у своего дома в Петербурге.
В 1915 году в семье Шаховых родился сын Леонид, тогда же Михаила Андреевича забрали на фронт. На нервной почве у Веры Александровны кончилось молоко. В стране был голод, и ребенок умер. Позже Вера Александровна потеряет еще двоих детей: дочь Валя (1921–1929) умрет от менингита, а сын Михаил (1924–1938) – от перитонита. В семье осталось четверо дочерей – Нина (р.1914), Зоя (р.1917), Вера (р.1919) и Тамара (р.1926).
Вскоре после революции для семьи Шаховых наступили непростые времена: власть видела в них бывших богачей. Из дома на 4-й Советской их переселили в квартиру на Гороховой, 8.
На снимке 1931 года одна из дочерей, Зоя, стоит в балетной позе: девочка занималась балетом. Но однажды отец категорично заявил: «Нам в семье балетных (понимай – шутов) не надо». Сам Михаил Андреевич окончил реальное училище и, скорее всего, получил еще профессиональное образование, поскольку после революции работал в сфере строительства. Вера Александровна по окончании женской гимназии была награждена серебряной медалью. В трудные времена она продала медаль в Торгсин, о чем потом всю жизнь жалела. Желая и детям дать возможность получить высшее образование, родители велели им писать в анкетах, что они дети служащих. А чтобы биография была совсем чистой, Михаил Андреевич поменял фамилию отца – Шахов – на фамилию матери и стал Артемовым. Правда, на фамильном захоронении в Усть-Ижоре похоронен он под своей настоящей фамилией.
Все дети получили высшее образование. Нина, мать нашей героини, после учебы в Финансово-экономическом институте работала главным бухгалтером, Зоя окончила Ленинградский кораблестроительный институт по специальности «производство точных приборов», Вера – Первый медицинский институт (врач-фтизиатр), Тамара – Педиатрический институт (детский врач-ревматолог).
Война
Так уж получилось, что Марина, коренная ленинградка, родилась не в Ленинграде, а в Башкирии, куда ее мать, Нина, приехала навестить раненого отца. Она появилась на свет 3 января 1943 года в городе Стерлитамак, недалеко от Уфы. Девочка получила фамилию отца, Николая Григорьевича Кондратенко (р. 1912). Мать же оставила свою девичью фамилию – Шахова.
Шла война. Николай служил летчиком в 8-й минно-торпедной авиационной дивизии ВВС Балтийского флота. Еще в сентябре 1941 года он был награжден орденом Красного Знамени. В 1942 году получил тяжелое ранение в голову и плечо, и его отправили в госпиталь в Уфу. Нина вылетела к мужу на самолете из блокадного Ленинграда в конце ноября 1942 года. Помог ей в этом друг семьи, военный летчик С.В.Васильев. Нина была беременна и по пути, под Уфой, родила дочь Мариночку. Когда через какое-то время Николай поправился, он заявил, что уходит из семьи и женится на враче, которая его лечила. Нина очень переживала, вызвала к себе родителей. В то время Михаил Андреевич и Вера Александровна вместе с младшими детьми, Тамарой и Мишей, жили в Иркутске. Они обосновались в Сибири еще до войны, в связи с работой Михаила Александровича в строительстве. Родители как могли утешали Нину, у которой на нервной почве пропало молоко, и взяли на себя воспитание внучки. Так Марина стала жить с бабушкой и дедушкой, а Нине с трудом но удалось вернуться в Ленинград.
В Ленинграде, в квартире на Гороховой, 8, Нину ждали младшие сестры, Вера и Зоя.
Нина работала на военном предприятии, которое занималось аэрофотосъемкой. Оно находилось на Фонтанке, относилось к НКВД. Зоя была военпредом на заводе им. Кулакова в отделе приемки пистолетов-пулеметов ППС и ППД. Вера – военным врачом. По воспоминаниям близких, она работала в эвакогоспитале на территории Кировского завода.
На Гороховой, 8 семья жила на втором этаже. До войны на первом этаже дома был ресторан «Вена», а во время войны там работала столовая для высшего командного состава. Тогда в Ленинграде было в основном печное отопление. Во дворах вплотную друг к другу стояли дровяные сараи. Дрова в блокаду экономили как могли, но однажды все-таки пришлось позаимствовать дров у соседей, которые были в эвакуации. По возвращении они сделали Шаховым выговор. В квартире топили только одну печку, на ней готовили, когда было что, у нее же грелись и спали. В ней сожгли все, что было деревянного в округе, но до мебели и книг дело не дошло. За водой ходили на Неву. Зимой воду возили на санках в бидонах и кастрюльках, благо Нева была недалеко, стоило только пройти через Александровский сад.
Когда всех кошек в городе съели, появилось неимоверное количество крыс, но на людей они не бросались, сами шарахались от них. Смерть была повсюду – бывало, откроешь дверь в дом, а на тебя падает покойник – их оставляли в подъезде обессилевшие родственники, у которых уже не было сил похоронить своих близких. Это никого уже не удивляло и не возмущало. Все ходили как тени. Санитарные бригады, что собирали по городу умерших, сами были ели живы. Когда весной 1942 года городские кладбища оказались переполнены и непогребенными оставались десятки тысяч покойников, город оказался в отчаянном положении из-за угрозы эпидемий. Тогда руководство города приняло решение переоборудовать кирпичный завод на Московском проспекте под крематорий. Сейчас на этом месте расположен Парк Победы.
Не работала канализация. Комендант Ксения Владимировна Бренер строго следила за чистотой. Весной, когда оттаивали все нечистоты во дворах, она проверяла, чтобы все было тщательно вычищено.
Как же все-таки Шаховым удалось выжить в блокаду? Во-первых, у Зои был военный паек – побольше, чем у всех остальных. А во-вторых, их поддерживал друг семьи, Сергей Васильевич Васильев, военный летчик, впоследствии – герой Советского Союза, воевавший на Ленинградском фронте. Когда по долгу службы он бывал в Ленинграде, то приносил сестрам свой летный паек, в котором был даже шоколад. А однажды принес литр рыбьего жира, в него макали блокадный хлеб и ели. Зоя, закутавшись, как следует, ходила пешком до Рыбацкого, где проходила линия фронта, и у солдат меняла привезенный Сергеем Васильевичем спирт на мерзлую конину, картошку. Бывало, обращались в столовую, меняли там спирт на дуранду. Рядом с Шаховыми на втором этаже жила Анна Павловна. Ее муж был водолазом, а их усиленно поддерживали едой. Иногда соседка угощала чем-нибудь Нину.
Наступил 1944 год, и вскоре блокада Ленинграда была полностью снята.
Тярлево
Война ушла дальше, а на освобожденной территории настали мирные дни. Зоя Шахова прислала матери с отцом и сестрам вызов в Ленинград: сразу после снятия блокады в город можно было попасть только по вызову. По приезду в Ленинград они вновь поселились на Гороховой улице.
Летом отец устроился работать на Ижорский завод. Завод взял подряд на восстановление Лицея и Екатерининского дворца. Была создана организация «Ижорстрой», Михаил Андреевич был назначен начальником строительства. Чтобы быть ближе к месту работы, он начинает хлопоты о предоставлении ему участка под строительство в поселке Тярлево. Документ-разрешение был выдан 12 сентября 1944 года. Дом на Новой улице стали строить вместе с Василием Васильевичем Крыловым – мужем Зои. Дом получился большой, двухэтажный, зеленого цвета с большим чердаком. Среди послевоенных руин он был как бельмо на глазу у завистников. Из-за клеветы этот дом у семьи отсудили и устроили в нем коммуналку, вселили две семьи, а в 2005 году дом сгорел.
Так в 1951 году семье вместе с маленькой Мариной пришлось вернуться в Ленинград на Гороховую. Как раз в это время пришла пора Марине идти в школу. Училась она в Ленинграде в 239 женской школе.
Уже в 1952 году Михаилу Андреевичу дали новый участок прямо напротив первого, и за год он построил на нем времянку. Сейчас это гостевой дом (там нельзя никого прописывать). К 1956 году возвели и основной домой. В нем были прописаны Марина и ее дедушка с бабушкой. Когда в 1969 году умерла Вера Александровна, а в 1970 – Михаил Андреевич, в Тярлево переехала жить тетя Марины – Зоя. В наследство вступили четыре сестры: Нина, Зоя, Вера, Тамара. У Веры и Зои детей не было. У Тамары было двое сыновей, и когда она умерла, ее часть дома отошла сыну Юре. Таким образом, половина дома принадлежала Юре, а вторая половина – Марине Николаевне и ее матери Нине Михайловне. Живя в Америке, Юра передал право наследования двоюродной племяннице, а та продала свою долю Марине Николаевне. Таким образом Марина Николаевна стала владелицей участка и двух домов на нем.
Марина Николаевна окончила Ленинградский технологический институт имени Ленсовета. 14 октября 1962 года вышла замуж за военного, Владимира Александровича Зибрина, родом из города Сердобска Пензенской области. В 1961 году он окончил Высшее военно-морское инженерное училище им. В.И.Ленина в Пушкине. Молодые люди познакомились на выпускном вечере училища. В 1965 году у супругов родился сын Роман. В то время семья жила на Дальнем Востоке, в поселке Тихоокеанском. В 1968 году Владимир Александрович прошел обучение в Высших специальных классах офицерского состава ВМФ, а в 1974 году окончил Военно-морскую академию. В Тярлево супруги приезжали на выходные. С 1988 года по приезду из Южного Вьетнама стали жить в Тярлеве постоянно. Во время пребывания во Вьетнаме Владимир Александрович был военным советником, а Марина Николаевна преподавала в институте в городе Нячанг.
Тярлевские приключения
Марина жила с бабушкой и дедушкой в Тярлеве постоянно до начала учебы в школе, а затем приезжала только на каникулы и выходные. Дед был человеком степенным, правильным, трудолюбивым. Не пил. Был отменным рассказчиком.
Будучи девочкой очень активной, Марина часто проказничала, за что и получала. У Шаховых было обширное хозяйство: дед держал пчел, свиней, кур, индюшек, цесарок. Была и корова – Крошка. Ее привязывали пастись за садоводством. Корова давала много молока, но была злющая и бодучая. Как-то Марина подошла к ней и зачем-то стеганула кнутом, потом еще раз. Недолго думая, корова повернулась, подняла девочку на рога и откинула вперед. У Марины Николаевны до сих остаются на спине два следа от рогов. От дальнейшей расправы девочку спасла веревка, которой корова была привязана к колышку. Было и еще одно приключение: Марина согнала с гнезда наседку и села сама высиживать яйца. Бабушка ее за шкирку сняла с гнезда, поймала курицу и посадила на место. Марина же опять согнала курицу и забрала яйца, чтобы высидеть их дома, а по пути нечаянно разбила, за что ее и вздули.
Случались и мирные забавы. Марине было уже четырнадцать лет. На чердаке дома пылился патефон (сейчас он находится в экспозиции Тярлевского краеведческого музея). Его достали, смахнули пыль. На отполированных от частого сидения бревнах на улице у дома собиралась компания. Ребята заводили патефон, танцевали и пели, производя невообразимый шум. Однажды дед не выдержал и всех разогнал. Тогда ребята ушли в конец Новой улицы, где от бомб остались большие ямы и канавы, расположились там и веселились дальше.
Марина помогала деду полоть огород, хотя и очень это не любила. Дед не отпускал ее гулять, пока она не выполет. Как-то раз друзья, что нетерпеливо суетились в ожидании, не выдержав, пошли ей помогать. Деда это не устраивало: он хотел, чтобы полола именно внучка, и назначил ей еще одну грядку. И тогда Марина сбежала с друзьями и патефоном в канаву. Бабушка ее поддержала, а дед стал возмущаться: «А ну-ка, верни ее вместе с патефоном, канавную девку!».
Марина с друзьями по очереди катались вдоль по Новой улице на старом, еще довоенном, велосипеде деда. В то время даже такой был редкостью. Мальчишки играли в городки, хотели создать свою футбольную команду, но не получилось. Дети любили играть в карты – в подкидного дурака. Дедушка и бабушка этого не приветствовали, поэтому играть ходили во двор к Люсе Спиридоновой. Они с Мариной дружат до сих пор.
Всей компанией ходили в Павловский парк, знали в нем каждую тропинку, каждый укромный уголок. Избегали только района Круглого зала. В то время это было страшное место. Там могли ограбить, побить, раздеть, случались даже убийства. Любимым местом прогулок в парке были Двенадцать дорожек и примыкающие к ним каскад «Руина», Пиль-башня. Сейчас, гуляя по парку, Марина Николаевна следит, чтобы к статуям относились как надо. Когда она увидела, что в «рюмки» на Висконтиевом мосту влезли люди, чтобы сфотографироваться, она им сделала замечание и была понята.
Мать Марины, Нина Михайловна, была большая модница, всегда ходила в шляпках и на каблуках, любила хорошо одеваться. Ее сестры, Зоя и Тамара, тоже любили наряжаться и носили шляпки, были статными женщинами, знающими себе цену. Нина Михайловна после измены мужа вышла замуж второй раз. Умерла в 1990 году.
Сын Марины Николаевны и Владимира Александровича Роман сейчас живет в районе Шувалово-Озерки, имеет двух дочерей – Настю и Надю. Сейчас они взрослые и часто приезжают в гости к бабушке и дедушке.
Март 2020 года
Ольга Петровна Гончарова, экскурсовод Тярлевского краеведческого музея
